Идет Влас по городу и
во всю глотку песни распевает: уж очень ему стало весело от слов колпака!..
Народу на улице -- не перечтешь. Все смотрят на. Власа да пересмеиваются: «Ишь,
дурак, орет на весь город, точно пьяный!». Но Власу и горя мало, что на него
пальцами указывают. Одно беспокоит его — голод; Думает Влас, как бы съестного
промыслить, и вдруг видит: сидит на крыльце старушка, калач ест.
- Дай мне, бабуся,
калачика, — сказал он, подходя к старухе.
- Что ты говоришь,
касатик, не слышу? Туговата я на ухо-то, — прошамкала старуха.
— Да что с тобой
долго, толковать! — сказал Влас, вырвал у старушки калач и начал уплетать его
за обе. щеки.
Старуха закричала и
вцепилась во Власа. Влас толкнул ее, она упала с крыльца и разбилась в кровь.
Сбежался народ. Схватили Власа, скрутили ему руки и отвезли в тюрьму. «Плохо
дело! -думает Влас. — Обманул меня проклятый колпак! Вместо счастья-то в
тюрьму угодил! Вот тебе и почет от людей! Эх, надул» анафемский колпак!».
Сидит Влас в тюрьме
день, сидит другой. «Ничего, — думает, — ив тюрьме жить можно: пить — есть
дают, работать не заставляют. Лежи себе врастяжку на соломе да песни мурлыкай».
На третий день сказали Власу, что старуха умерла... Испугался Влас порядком;
думает: нельзя ли удрать? Да нет, больно толсты железные решетки в окнах! Ждет
Влас суда день, другой, третий — нет, не ведут его на суд.
«Ну, — думает, —
авось, как-нибудь дело сладится. Может, забудут». Уж он и думать перестал о
том, что его судить будут, ест себе да спит и ни о чем не помышляет. Об одном
лишь жалеет: полатей для него в тюрьме не припасли.
Таким-то порядком
просидел Влас в тюрьме больше месяца. Наконец однажды вечером вошла к нему
тюремная стража и сказала, что завтра поведут его на суд. Задрожал Влас от
страха, заплакал, закричал:
— Ой, беда неминучая!
Братцы, голубчики, скажите, что со мной будет?
— Плохо твое дело,
парень! —сказал тюремщик. — Царь у нас строгий, немилостивый... Вздернут тебя
промеж столбов — только и веку твоего было!
Тут вспомнил Влас,
что давно бы ему пора посоветоваться с колпаком; поспешно надел он его себе на
голову. Когда стража ушла, Влас тотчас же взмолился колпаку:
- Смилуйся, господин
колпак, спасите от лютой смерти, пожалейте меня — сирота ведь я круглый: нет у
меня ни отца, ни матери!
Молчит колпак, только
давит голову Власа, точно пуд весу в нем. Снял его с головы Влас, положил на
пол и начал отбивать перед ним поклоны.
- Ваше благородие, не
погубите, -— причитал он, стукаясь лбом о пол. — В ножки вам кланяюсь, слезно
прошу! Обещали вы мне долю счастливую, удачу в делах великую, уж я на вас так и
располагаюсь, как на отца родного. Научите, что мне дураку делать!
Поднял Влас колпак и
подивился, что уж очень он тяжел стал. Потом надел его на голову и ждет.
Помолчал с минуту колпак, а потом сказал сердитым голосом:
— С хорошего ты дела
начал, парень!
- Виноват, ваше
благородие! — завопил Влас.
- Хорошую дорожку ты
выбрал себе, нечего сказать! -продолжал колпак. — Я от своего слова не
отступлюсь, из беды тебя выручу; а только говорю я тебе в последний раз — эй,
одумайся!.. Да нет, вижу я, что ты не о правде думаешь, а об утробе своей..
- Ваше благородие! —
заныл опять Влас. — Вы меня только от казни лютой спасите, а там что хотите
делайте со мной!
- Слушай же, я научу
тебя, как от беды избавиться, — сказал колпак. — В скором времени войдет к тебе
тюремщик, заведи с ним разговор, расспроси его, отчего у них такой немилостивый
царь. - - Тут замолчал колпак, прислушался да и говорит: -- Спрячь меня,
тюремщик уже идет.
